Приложение 5 [Газета «Вечерний Киев». 22 июня 1992 г. № 120 (14484)]
Историки будущего очень точно определят
начало послечерно-быльской эры в жизни человечества. 26 апреля 1986 года в 1
час 23 минуты 40 секунд оператор Александр Акимов нажал кнопку аварийной защиты
реактора четвертого энергоблока и... последовал взрыв. В лавине горя, которая
обрушилась на нас во время ликвидации последствий аварии, просто затерялся этот
невероятный факт.
Система защиты взорвала реактор...
Вдумайтесь! Предстаньте себе, что вы ставите охотничье
ружье на предохранитель, чтобы не было выстрела, а оно палит из обеих стволов.
До сих пор мир осмысливает причины и следствия чернобыльской
катастрофы, стремясь найти выход из тупика, в который завело цивилизацию бурное
развитие ядерной энергетики. Отказаться от нее совсем - очень трудно. Не учитывать
тот факт, что каждый день атомные станции планеты нарабатывают несколько сотен
«чернобылей», радиоактивных отходов, несущих смерть всему живому, нельзя. Поэтому
взрыв на Чернобыльской АЭС еще долго будет в центре внимания дискуссий о будущем
научно-технического прогресса.
Виновниками катастрофы в июле 1987 года судебная коллегия
по уголовным делам Верховного суда бывшего Союза ССР сочла директора станции
Виктора Брюханова, главного инженера Николая Фомина, заместителя главного инженера
Анатолия Дятлова, начальника смены Бориса Рогожкина, начальника реакторного
цеха Александра Коваленко, инспектора Госатомэнергонадзора Юрия Лаушкина. Все
они были приговорены к различным срокам заключения и, по мнению сограждан, несут
тяжкую моральную ответственность за крупнейшую ядерную катастрофу XX века.
На суд в Чернобыле, скорый и, как сейчас доподлинно
известно, неправый, журналистов не пустили. В официальных материалах об аварии,
распространенных в стране и за рубежом, было сказано, что катастрофа произошла
из-за «крайне маловероятных сочетаний нарушений порядка и режима эксплуатации,
допущенных персоналом энергоблока». Простому советскому человеку это так понятно
- собрались разгильдяи и взорвали реактор! По иному среагировали на это заключение
специалисты, особенно работающие на реакторах чернобыльского типа - РБМК. Знать
причины случившегося им нужно было обязательно, хотя бы для того, чтобы ничего
подобного больше не повторилось.
Но — нет. Все материалы об аварии засекретили даже от
работников атомной энергетики. Сейчас, когда правда о катастрофе с таким трудом
пробивается на свет божий, хорошо понимаешь, почему это было сделано. Чернобыльская
«шестерка» была всего лишь группой «стрелочников», которые должны были отвлечь
внимание общественности от личностей куда более высокопоставленных. Они, как
это было издавна заведено в империи, сидели не на скамье подсудимых, а диктовали
свои выводы судебно-технической экспертизе, на положениях которой и строилось
обвинительное заключение. Впрочем, все по порядку...
Задолго до аварии начальник группы по надежности и безопасности
АЭС с реактором РБМК Института атомной энергии имени Курчатова В.П. Волков написал
шефу-директору института академику А.П. Александрову несколько докладных о конструктивных
изъянах реактора. Их положили под сукно. Когда грянул взрыв, Волков в обращении
к руководству страны, Прокуратуре СССР и, разумеется, своему непосредственному
начальству изложил свою версию аварии, которая, по его словам, была «обусловлена
не действиями обслуживающего персонала, а конструкцией активной зоны и неверным
пониманием нейтронно-физических процессов, протекающих в ней». К мнению специалиста
и в этот раз не прислушались. Но академик А.П. Александров, несмотря на занятость
заседаниями на научно-технических совещаниях, выясняющих причины катастрофы,
все-таки нашел время, чтобы распорядиться выгнать Волкова с работы.
Так, нагло и грубо, пряталась правда о подлинных причинах
чернобыльской катастрофы. Но, как говорят, шила в мешке не утаишь. Сейчас существует
сразу несколько документов, камня на камне не оставляющих от научно-технической
части материалов обвинительного заключения, предъявленного чернобыльской «шестерке».
Наибольший интерес для нас, пожалуй, представляет доклад комиссии Госпроматомэнергонадзора
бывшего Союза ССР, подписанный Николаем Штейнбергом - ныне председателем Государственного
комитета Украины по ядерной и радиационной безопасности, опубликованный в прошлом
году.
Кстати, следует сказать, что и сам бывший Госпроматомэнергонадзор
тоже не без греха. Еще в 1983 году, при физическом пуске реактора четвертого
блока Чернобыльской АЭС, было обнаружено крайне опасное явление - внесение положительной
реактивности при начале движения стержней в зону. Госинспектор констатирует
это и... разрешает пуск реактора. В том же году научный руководитель работ академик
А.П. Александров пишет главному конструктору академику М.А. Доллежалю письмо
о необходимости устранить дефект стержней. По команде конструктора разрабатывается
техническое задание на эту работу. Но до чертежей дело так и не дошло вплоть
до чернобыльской катастрофы...
Вот где в полной мере проявилась та самая преступная
халатность, в которой обвинили оперативный персонал ЧАЭС! Сейчас доподлинно
установлено, что именно внесение стержнями положительной реактивности и послужило
причиной взрыва. Не всем, однако, известно, что в отчете самого Института атомной
энергии перечисляется еще двенадцать вполне возможных причин аварии. Каждая
из них, в принципе, ведет к взрыву. Вот и выходит, что реактор РБМК — вечный
памятник головотяпству высокопоставленных физиков и конструкторов.
Сразу же после аварии на основе расчетов и экспериментов
было установлено, что в проекте реактора насчитывается 32 нарушенные статьи
нормативных документов по безопасному устройству и эксплуатации АЭС. Анализ
их позволил комиссии Николая Штейнберга сформулировать такой вывод: «недостатки
конструкции РБМК, эксплуатировавшегося на четвертом энергоблоке АЭС, предопределили
тяжкие последствия Чернобыльской катастрофы».
Несколько ранее в упомянутом документе сказаны еще более
страшные слова: «...необходимо констатировать, что авария, подобная чернобыльской,
была неизбежной». В глазах же общественности основными виновниками катастрофы,
как уже , говорилось, до сих пор остаются не упомянутые академики, а чернобыльская
«шестерка». А.П. Александрова и Н.А. Доллежаля вывели из-под удара простым и
потрясающим по судебному крючкотворству способом. Суд в Чернобыле выделил материалы
против создателей реактора в отдельное делопроизводство. А Верховный суд бывшего
СССР вскоре прекратил дело «ввиду отсутствия судебной перспективы». Разбираться
с седыми и заслуженными людьми, надо полагать, сочли бесполезным потому, что
обвинения против них все равно подлежали какой-нибудь амнистии.
Надо прямо сказать: пишу я эти строки вовсе не для того,
чтобы подвести под суд вышеупомянутых академиков, а только для того, чтобы восторжествовала
справедливость. Непосредственный участник чернобыльских событий, министр энергетики
Украины Виталий Скляров так ответил на мой вопрос о персональной ответственности
за катастрофу Александрова и Доллежаля:
— Свести суть дела к этим двум фамилиям — значит упростить
проблему. Виновата вся система. Доллежаль и Александров создавали атомную бомбу.
Энергетическое производство стало своеобразным «ширпотребом» военного. Когда
выяснилось, что боеголовок наделали очень много, то стали искать «мирное применение
могучей технологии. Плутониевый реактор, называемый в просторечии «Иван», быстренько
превратился в РБМК. Создатели реактора находились под мощным давлением правящих
кругов и очень спешили. Поэтому на свет Божий появилась конструкция, которая
«базировалась на ошибочной концепции безопасности и рано или поздно должна была
привести страну к катастрофе.
Детям и внукам Виктора Брюханова, Николая Фомина, Анатолия
Дятлова, Бориса Рогожкина, Александра Коваленко, Юрия Лаушкина от констатации
порочности конструкции реактора - не легче. В глазах окружающих они и по сей
день - родственники преступников, которые учинили страшную беду на родной земле.
Конечно, в чернобыльской «шестерке» - не ангелы, а живые и грешные люди. В выводах
комиссии Николая Штейнберга, кстати, объективно говорится и об их ошибках. Но
по сравнению с чудовищным обвинением в основной ответственности за чернобыльскую
катастрофу они кажутся мелочью. Да и могут ли быть виновны шесть человек в радиоактивном,
так сказать, поражении совести руководителей самой могучей в мире ядерной монополии
- покойного Минатомэнергопрома бывшего Союза ССР. Именно в ней с тупым упрямством
интеллектуальных роботов, неограниченно черпая деньги из бюджета, заселяли огромное
пространство рухнувшей империи таким опасным оборудованием, как реакторы РБМК,
которые и сейчас работают на многих атомных станциях.
Нет уже страны Советов, распалась на несколько концернов
ее ядерная монополия, приказал долго жить и Верховный Суд СССР, в котором как
раз накануне ликвидации собирались пересматривать дело чернобыльской «шестерки».
Осужденные, большинство из которых — наши сограждане, оказались в каком-то правовом
вакууме. Материалы дела в Москве, а прокуратура России не хочет ими заниматься
потому, что судили людей по статьям уголовного кодекса Украины. Упрямо отмалчивается
на все обвинения в прессе академик Н.А. Доллежаль. Нагло валит всю вину за случившееся
на обслуживающий персонал станции академик А.П. Александров, в частности, в
интервью журналу «Огонек».
Вечно так продолжаться не может. Прокуратура Украины
вправе затребовать из Москвы дело чернобыльской «шестерки» и добиться пересмотра
его Верховным Судом Украины в свете недавно открывшихся новых обстоятельств.
Много материала на эту тему сосредоточено в Комиссии Верховного Совета по вопросам
чернобыльской катастрофы. Неплохо было бы на высшем юридическом уровне нашей
страны оценить и результаты независимого расследования причин аварии украинской
экологической ассоциацией «Зелений свiт».
Вся правда о Чернобыле еще не сказана...
Валентин СМАГА